Поговорим о делах чудаков

                  (Беседа собственного корреспондента «Литературной газеты»
               Бахытжана Канапьянова с народным поэтом Казахстана Олжасом Сулейменовым)

Корр. – Олжас Омарович, Вы два года назад на своем восьмидесятилетии ска-зали: «После восьмидесяти каждый год – юбилейный». В мае состоялся Ваш очеред-ной юбилей. По многолетней традиции в зале Аграрного университета Алма-Аты начался трехдневный турнир ветеранов волейбола. Вы тоже были на площадке?

О.С. – Две-три партии постарался. Хотя, понятно, это была скорее символичная игра. Но ведь была!..

О.С. – Только желательно нарисовать плюс побольше. Это пожелание – мой привет российским друзьям – Минтимеру Шаймиеву, Станиславу Говорухину, Иосифу Кобзону, Евгению Сидорову и, конечно, Андрею Дементьеву: он старше всех нас. Правда, годы, увы, нас гонят со всех площадок, но у меня, например, на пути пока есть стол с грудой недописанного. Надо успеть дорассказать о том, что узнал о делах на-ших пращуров-чудаков…

Корр. – Вы имеете в виду…

О.С. – Тех, кто в каменном веке занимался не делом, а пустяками. Не охотой на мамонтов, а придумывал непонятные созвучия, чертил какие-то знаки. Я больше полувека пытаюсь понять, чем они занимались.

Корр. – У Вас в работе, знаю, много и других тем…

О.С. – Но эта – самая главная. Она помогла мне понять, как возникла первая образ-ная письменность; из названий этих знаков родились слова, которым уже несколько де-сятков тысячелетий. Они есть в каждом языке, дошедшем до нас, – в якутском, ацтекском, английском, славянском, тюркском, монгольском… Мне довелось узнать, что еще в дои-стории тюркские языки разделились на огузские, карлукские, кипчакские, булгарские… Славянские – на проторусский, болгарский, сербский… Германские – на английский, не-мецкий, скандинавские… То есть, еще в Африке. Сейчас мы знаем о своей общей истории только то, о чем нам скупо поведали не-мые археологические артефакты и обрывки разных ископаемых летописей – наследие творчества неизвестных чудаков последних тысячелетий. К сегодняшним чудакам у нас сохраняется отношение такое же, как в древнека-менном веке и в средневековье. Хорошо, что пока на кострах не сжигают. Подробная информация об истории сохраняется только в лексике. История каждого народа хранится в национальных словарях. У государства сложилось определенное отношение к наукам. Фундаментальным – все внимание («они работают на оборону»), гуманитарным – по остаточному принципу. Этимология, конечно, не подскажет, как создать ракеты с ядерным движком, но ее тоже можно отнести к фундаментальным, даже оборонным наукам, ибо только она способна защитить национальное сознание. Например, самосознание славян хронически страдает от того, что в ряде западных языков слово slaven означает «раб» . Лингвист обязан объяс-нить, что оно не имеет прямого отношения к известному этнониму. И растолковать это не только славянам, но и германцам, и другим европейцам, на чье мировоззрение веками влиял этот термин. У одних, воспитывая высокомерие, и у других – комплекс неполно-ценности. Причины многих войн – в неправильно понятых выражениях, вовремя не объ-ясненных. И сегодняшний «наезд» на Россию и «русский мир» считаю следствием много-векового действия этой лексемы и ее вариантов. Они продолжают разрушительную рабо-ту, пока молчат этимологи. Да и где им выступать? Когда-то были журналы: «Вопросы языкознания», «Советская тюркология», «Вопросы литературы». Слависты знали, куда нести свои материалы. А сейчас? Издательство «Наука», слышал, закрывают.

Корр. – «Литературная газета» – вполне подходящее поле…

О.С. – Для публицистики. Впрочем, гуманитарные науки может двигать и публи-цистика. Ведь литература, по сути, один из разделов языкознания. Настоящий лингвист-этимолог должен чувствовать слово и образ как писатель. Тогда у него получится. Я это понял, общаясь с преподавателями Российского университета Дружбы народов. В про-шлом году мы вместе провели в Чехии конференцию по проблемам этимологии. Очень полезная для нашего дела встреча. Если «Лит. газету» проблема лексемы slaven заинтересует, она пригласит этимоло-гов к разговору, и я постараюсь принять в нем участие.

Корр. – В книге «Тюрки в доистории» (2002 г.) Вы предложили новое направ-ление в языкознании – «тюрко-славистика». Объединить усилия тюркологов и сла-вистов для выяснения истории общих слов.

О.С. – После распада СССР дух «независимости и свободы» сказался и на филоло-гии. Появились во множестве произведения «бездоказательной

науки», выходившие без цензуры и редактуры. Даже без участия корректоров. Од-ни авторы утверждали приоритет всего тюркского, другие – славянского, третьи – угро-финского и т.д. Распад союзного государства не должен привести к отторжению этносов друг от друга. Если политикам не удается, то наука поможет удержать, даже более сбли-зить народы в настоящем и в будущем, обнаружив их родство в прошлом. В российской филологии должны быть такие предметы: славо-угрофинния, славо-германистика и, ко-нечно, славо-тюркология или тюрко-славистика. Если слависты не будут чураться тюркологии, откроются целые главы доистории славянских языков! То же можно утверждать о тюркологии, вглядевшейся в материалы славистики.

Корр. – Что общего может открыть тюрко-славистика в русском и казахском?

О.С. – Расскажу об одном опыте. Занимаясь происхождением очень важного азер-байджанского слова torpak – «земля», чаще других употребляемого поэтами и политика-ми, я сравнил его с турецким toprak – «земля», казахским топрақ – «пыль». И – с южно-славянским то прах – «пыль». В русском эта лексема обрела полногласие – порох, поро-шок. И я увидел рождение новой темы в сравнительном языкознании – «неузнанный артикль». Обнаружил неузнанные при заимствовании артикли в словах нескольких язы-ков. Сами славяне часто принимали за свои артикли, сходно звучащие звукосочетания в начале заимствованных слов. Возникло продолжение – «ложный артикль». В казахском есть тостаган – «чаша». Когда-то в русской среде произошло перераз-ложение *то стаган, и при освоении возникшего слова звонкий согласный «г» в окруже-нии глухих (с, т, н) естественно оглушается в «к». Так родилось самое популярное в Рос-сии название сосуда для питья – стакан. И теперь тюрко-славист, рассматривая очередной пример, например – тогай – «роща, лес возле реки» (каз.) и сравнивая его с гай – «роща» (укр.), будет привлекать дру-гие материалы, чтобы понять *то гай или тогай было первичней? Не во все времена и не во всех славянских артикли применялись, и потому неуз-нанные могут встречаться и в славянских словарях. Потому не мешает проверить слова, начинающиеся с то-, та- (неопр. арт.) *те-, се- (определенный). И откроется много инте-ресного. Для затравки поделюсь своим открытием – место на Босфоре, описанное, кажет-ся, Геродотом, называлось Tastambyly. Славяне переразложили ta stambuly. Слово стало именем поселения, потом города – Стамбул, который через тысячелетия греки в честь им-ператора назвали Константино-полис.

Корр. – В это никто не поверит.

О.С. – Пока. Доказательства активного участия славян (и добавлю – тюрок) в куль-турной и политической жизни Древнего Мира представим в книге, которая дописывается. Некоторые страницы из нее могу предложить «Лит. газете». Она может открыть постоянную страничку для этой темы.

Корр. – В «Тюрках в доистории» Вы говорили о некоторых общих чертах на-ших грамматик. Кстати, что понимать под словом «доистория»?

О.С. – Принято считать, что история человечества началась в Шумере (теперь это – Ирак) в IV тысячелетии до н.э. Все, что было раньше – доистория. А раньше – это более 100 тысячелетий. Там и происходило образование Языка, потом языков, первых образных письменностей, первых религий – почитания Луны и Солнца. Первых этносов.

Корр. – Поэтому Вы и тюрок находите в доистории?

О.С. – И славян, и германцев, китайцев – всех представителей Вида – Гомо Сапи-енс.

Корр. – И все же – о грамматике…

О.С. – Я бы посоветовал славистам познакомиться с грамматикой казахского язы-ка. Они увидят, например, как казахи создают отглагольное существительное. И это по-может понять ряд неточностей, закрепившихся в русской грамматике. В Этимологических словарях русского языка (их несколько. Лучшие, на мой взгляд – Преображенского, Фасмера) в отдельности друг от друга рассматриваются такие слова как дума, ведьма. А надо бы собрать их в одну группу вместе с тесьма, кошма, чума. Так же собираются в группу термины – мольба, борьба, судьба, гульба, пальба… Анализируясь по отдельности, они порождают удивительные результаты, точнее – удивляющие. Например, слово уйма кто-то первый (скорее всего, Преображенский) про-извел от уиметь, все следующие повторили эту забавную этимологию. В тюркских языках кипчакской группы (казахский, татарский, карачаево-балкарский и др.) основной глагол (императив) отрицался суффиксом -ба (-па, -ма). Ме-ханическое чередование губных согласных б/п/м лингвисты называют тюркским. В казахском языке используются все три разновидности суффикса отрицания ба (па, ма). Сравните қаз – «копай», қазба – 1) «не копай»; 2) «копа, копь, яма, шахта». Суффикс отрицает и лексическое значение глагола, и грамматическое. Кос – «соединяй», қоспа – 1) «не соединяй»; 2) «соединение»; үй – «скучивай», «нагромождай», үйме – 1) «не скучивай»; 2) «куча», «множество». В русском слово оказалось в «дательном» падеже, его вернули в «именительный» - уйма.

Корр. – Но, чума, надеюсь, не из казахского пришло?

О.С. – Это из какого-то алтайского. В хакасском чуу – «заражай», чуума – «за-раза». Итак, предлагается принять на вооружение формулу «императив + ба (ма, па) = имя существительное». Тогда каждому школьнику в Москве и во Владивостоке можно легко объяснить, как из глагола возникают существительные – служи – служба, дружи – друж-ба, бори – борьба, пали – пальба, моли – мольба…

Корр. – А «ведьма»?

О.С. – Веди – «знай», ведьма – «знающий». Церковь, борясь с мудрецами язычест-ва, постарались придать им соответствующий образ. Для этого удачно использовали «окончание женского рода».

Корр. – А «дума» это заимствование?

О.С. – Это слово говорит о том, что правило сие было усвоено славянами в глубо-кой древности. В Шумере был в ходу первоиероглиф, благодаря которому славяне произ-вели это слово. Первое его значение – «слово», сохранилось в древнеславянском. Думати – сначала было «говорить», потом уже стало – «размышлять». Уверен, в Государственной Думе поступают по-новому. Сначала думают, а потом говорят. Хотя значение – «гово-рить» – закодировано в названии Российского парламента – Дума. Ведь и парламент про-исходит от французского парле – «говори». Но современный смысл, подсказанный исто-рией слова, должен довлеть в каждом парламенте.

Корр. – Вы думаете, российская наука примет подсказанную формулу?

О.С. – Не сразу, но примет. Как и утверждение, что основным глаголом в русском языке издревле был императив, а не инфинитив. Хотя и от инфинитива позже стали обра-зовывать имя существительное. Сначала было мольба (моли + ба), а потом молитва (молить + ва). И далее по этому типу созданы битва (бить+ва), бритва (брить+ва) и т.д.

Корр. – А казахские лингвисты внесут в школьные учебники эту формулу?

О.С. – Тоже не сразу. Они также уверены, что и в тюркских языках основным гла-голом, от которого образуются другие части речи, является инфинитив. Вот как действует авторитет индоевропейской теории! Действует вопреки истине. Я бы хотел, чтобы учени-ки в русских и казахских школах освоили этот прозрачный механизм и сами создавали новые слова от глаголов повелительного наклонения. Такие общие уроки помогут осозна-вать молодым, что мы все изначально взаимосвязаны, осознавать общность в истории, се-годня и завтра. И обобщая сказанное о создании отглагольного существительного, скажу, что суф-фикс отрицания -ба тюрки-кипчаки подглядели у славян в доистории, когда грамматика отрицания формулировалась в Древнем Средиземноморье – промежуточной прародине Человечества. Там до конца Бронзового века обитали предки всех ныне известных наро-дов Европы, Азии и аборигенов Америки. Оттуда они разошлись по всей планете, разнося созданное сообща по разным краям земли. Работая Постоянным представителем Казахстана при ЮНЕСКО (двенадцать лет), мне удалось «пробить» и осуществить проект «Великие переселения в доистории и в ран-ней истории» – провести шесть международных научных конференций: Париж (2008) – «Выход из Африки»; Нью-Йорк (2011) – «Заселение Америки»; Сеул (2013) – «Заселение Юго-Восточной Азии»; Гранада (Испания, 2014) – «Заселение Европы»; Иерусалим (2015) – «Заселение Передней Азии; Париж (2016) – «Заселение Малой Азии». В ходе этих конференций родились идеи – «промежуточной прародины», маршрута заселения Южной Америки из Юго-Восточной Азии через Тихий океан и другие. Они требуют детальной проработки. Конференции должны продолжаться, но ЮНЕСКО сейчас не до этого. Организация еле выживает. Но и того, что наработано пока хватает для развития наук о Человеке Мыслящем. В том числе – о его языках.

Корр. – В «Коде слова» (2013 год) Вы предложили новый метод этимологии, назвали его знаковым. Возникновение слов связываете с первоиероглифами. Каждое слово, по-Вашему, было сначала названием первоиероглифа – образного знака. Жре-цы племен, толкуя дошедшую до них графему, видели в ней некий смысл (каждый жрец – свой), который придавали названию знака, и оно становилось словом их на-речия. Можно в заключение беседы проиллюстрировать действие этого метода на каком-нибудь простом примере?

О.С. – Самом простом?.. Можно. В конце II тысячелетия до н.э. произошло собы-тие, ускорившее ход истории – гениальный финикиец изобрел удивительный способ письма. Буквенный. Никаких сведений по происхождению первых алфавитов (финикийского и арамейского) не сохранилось. Поэтому исследователям приходится накапливать косвенные свидетельства и умозаключать. Авторы книг по истории письма в итоге сошлись во мнении, что тот чудак просто сам сочинил, нарисовал буквы и назвал их произвольно. Но я увидел, что алфавит состоит, в основном, из знаков солнца и солнечных животных – корова, баран, вол, верблюд. То есть не быков. Ибо бык – лунное животное. Где-то эти графемы могли оказаться вместе и так, что их собрание узрел тот чудак. Я вспомнил, что кочевники после долгих межплеменных войн вырубали на скалах, валунах знаки священных светил и почитаемых животных. Почему? Войны заканчивались, уцелевшие заключали договор о мире и вечной дружбе. Вожди договор этот подписывали – вырубали на камне гербы своих племен. Ге-родот упоминал в «Истории» исписанную знаками скалу на берегу Босфора. Писаницы сохранялись до появления новых, агрессивных религий. Первохристиане, а затем мусуль-мане уничтожали языческие письмена. (Древнетюркские тексты на каменных стелах Ени-сея и Орхона уцелели только потому, что христианство и ислам не дошли до Алтая и Монголии.) Суда торговцев из Финикии (Ливана) бывали у Босфора за тысячелетие до рожде-ния христианства. Для финикийца знаки, увиденные на этой или подобной ей скале, не были священными: семиты поклонялись не солнцу и почитали не солнечных животных, они верили самой яркой вечерней звезде Венере. Поэтому тот чудак мог свободно обра-щаться с этими знаками и их названиями. Значения некоторых «гербов» он мог знать, ибо, думаю, не случайно поместил alef – «вол» (сем.) в начале.

Рассмотрение других букв перенесем на потом, но одну арамейскую приведу – kof. Китайцы ушли из Древнего Средиземноморья в III тысячелетии до н.э., унесли с собой созданные там иероглифы и названия. Во II тысячелетии до н.э. (эпоха Инь) в древ-некитайском письме: – «корова» (название неизвестно). Возможно, английское cow – «корова», армянское kow – «корова» когда то были названиями иероглифа, который ара-мейцы использовали как букву kof. Славяне (а точнее архи-русичи) познакомились с арамейским алфавитом в самый начальный период его распространения. Они поработали с каждой его буквой, как с об-разным знаком-первоиероглифом.

Итак, kof. Славяне увидели в нем не корову, а земледельческий образ эпохи тычкового земледелия – лунку и острое орудие. При анализе сложной графемы примени-ли Правило грамматики отрицания: «Отрицай общее название сложного знака, полу-чишь имя составляющей детали.» Аффиксами отрицания в языках Промежуточной Прародины были: 1) *ha – «ко-пье»; 2) *j – «стрела» и целый ряд фонетических производных от них – *ha > a, *j > dži > di (ti); *j- in, en, an – ni, ne, na, no и др. Посмотрим, какие слова получили словотворцы, работая с этим знаком. kof > kop. (русичи и сегодня f превращают в p) kop-a, в другом диалекте – kop-j. В общерусский вошли копа и копь – «вырытые ямы». А как назвать острый кол, которым делалась лунка для зерна? Продолжение правила: «Чтобы назвать другую деталь сложного знака, отрицай название первой». Применили в диалектах другое окончание - 1) kopa-j; 1) kopj-a. В одном диалекте образовали основной глагол (императив) – копай, т.е. обозначи-ли действие кола, а в другом отрицанием копи получили имя орудия – kopja > … > kopjo – «копье».

На этом работа с kof не закончилась. Жрец-знакотворец перевернул его на 1800: kof > kop kop-na Переворот – одна из форм отрицания. Такими манипуляциями знака и названия описан процесс тычкового земледелия и создана фигура завершения сбора урожая – коп-на. По форме этого письменного знака, образованного славянским знакотворцем, копна создается по сей день.

Для сравнения метода этимологии, давно используемого наукой, и предлагаемого литератором, можно заглянуть в существующие Этимологические словари – как они оп-ределяют происхождение слов: копай, копа, копь, копна и копье. И сравнить с нашим примером. Может быть, после этого и других примеров постулат Соссюра «знак произво-лен!», на котором с начала ХХ века держится мировая лингвистика, перестанет быть Священным писанием.

Корр. - А что означает этот постулат?

О.С. – Означает, что люди произвольно придумывали слова. Лингвисты не мог-ли объяснить происхождение ни одного слова. Могли даже вычислить праформу, то есть, каким было слово в праязыке. Но как оно там произошло – ни в одном этимологическом словаре (а их ныне – сотни) не сказано. И предложение Соссюра – «каждое слово приду-мано каким-то чудаком произвольно» – было сразу принято на ура. Больше не надо ло-мать голову и искать несуществующее! Алфавиты? Да, какие-то чудики произвольно при-думали, сочинили знаки. Вот так они начудили нам иероглифов, алфавитов, тысячу словарей!.. Слава богу, век у нас теперь не каменный – время ведьм, то-есть, ведающих. Мы – сегодняшние чудаки, разберемся.

Корр. – Благодарю, Олжас Омарович, за очень содержательную беседу. От имени «Литературной газеты», где без малого шестьдесят лет тому назад (июнь 1959 год) появи-лась первая публикация ваших стихов с напутствием Леонида Мартынова, поздравляю Вас с днем рождения и желаю здоровья – чтобы ведать и разбираться!

«Литературная газета», г. Москва, 4 июля 2018 год